Припоминаешь, вникнув в дело,

Что казаки – и здесь, и там –

Все из ремесленников беглых

И разорившихся крестьян.

Давно царя послы дотошные

Смогли с клонить казачью знать

За все дары Руси роскошные

Её границы охранять.

Не мудрено, в таких условиях

Все казаки, борьбой горя,

Вошли в особые сословие,

Что укрепляет власть царя.

Они доверье оправдали

В больших боях былых времён.

Пруссаков в бегство обращали,

От них бежал Наполеон.

Лишь смертный жар войны Гражданской

Их дух согласия, спалил,

И только общий съезд казацкий

Единства дух восстановил.

И пусть Вторая мировая

Прошла в огне лихих годин,

Вновь казаки, в сраженьях тая,

Свершили подвиг не один.

Доватор, Плиев в жарких схватках

Всем показали не впервой,

Что значит конная атака

И вихри сечи боевой.

Проходят годы и невзгоды,

Но в казаках не сник задор.

Любовь и  к песням, и к свободам

Живёт в них стойко до сих пор.

Июль 2011 г.

КАЗАКИ

Вихлянцеву Ю. П.

Казаки в тени от крова

Сели в тесный круг.

Все гулять и петь готовы,

Славя свой досуг.

Взмыли песни дружным хором,

И на смену им –

Непростые разговоры

Сквозь табачный дым.

«Казаками нас прозвали

В кой-то древний век.

Слово это означало

«Вольный человек».

Но казак не беззаботен.

Закаляя дух,

Был он труженик и воин,

Воин и пастух.

Неспроста в пору лихую

Царь нас звал  - просил

Охранять за мзду любую

Юг святой Руси.

На войне, что и поныне

Вспомнишь вновь и вновь,

Мы от дома до Берлина

Проливали кровь.

Власть нас вдруг то возвышала,

То спускала вниз.

Но хоть жизнь в дугу сгибала,

Вновь мы поднялись!

Пьют, поют, гудят казаки

В жаре братских встреч

И в азарте, как в атаке,

Шлют за речью речь.

И удар, какой стихии б

Им не перенесть,

Вновь сражаться за Россию –

Слава их и честь!

МИРОНОВ

То – бывалый казачий полковник

В Усть – Медведицкой стороне.

Вся округа дела его помнит

И заслуги в Гражданской войне.

Он  в разгар этой бойни ужасной

Стал на сторону красных бойцов

И, возглавив дивизию красных,

Бил противника с разных концов.

В землях многих царицынских далей,

Не стихая, бурлила война.

Где-то белые на смерть стояли,

Но везде получали сполна.

Хутор Шашкин, что близко от речки,

Старожилам знаком и теперь.

Здесь кипела жестокая сеча,

Что всем стоило тяжких потерь.

Взято в плен больше ста офицеров

В этом жарком, жестоком бою,

Что заполнилось грозным примером

В битвах люда за участь свою.

В войнах – промахи часто велики,

Хоть ошибки бывать не должны.

Сам Миронов стал жертвой ошибки

И виновным без всякой вины.

Июль 2011 г.

КНИГА ПАМЯТИ

Посвящается жителям

Станицы Арчединской Волгоградской

Области и автору «Книги памяти»

Манунину В. П.

Стоит станица на пути

Боёв и переходов,

И ей в войне уж не уйти

От пуль и от уронов.

Её бомбили, и не раз,

Фашистские пилоты,

Рвались снаряды в грозный час,

Строчили пулемёты.

Отсюда много казаков

Вступило в наше войско,

Сражаясь за родимый кров

Упорно, смело, стойко.

Есть «Книга памяти», и тут

В ней кратко, но глубоко

Изложен весь военный путь

Бойцов судьбы жестокой.

Июль 2011 г.

КАЗАЧЬЯ СТАНИЦА

Есть близ Медведицы – реки

Старинная станица.

Утёсы, нивы и вязки

Зовут остановиться.

Село, блуждая возле нив,

Освоить дол стремилось.

Шагнуло за речной обрыв

И там остановилось.

И длится век на берегу

Села и речки встреча.

Глядятся домики в реку,

Но не спешат в заречье!

Здесь тишина царит везде,

Во всём окольном крае.

Она – в деревьях, в лебеде,

В крапиве за сараем.

Она плывёт от всех дворов,

От всей прибрежной круги.

И от напевов петухов

Она еще беззвучней.

А там, где плит могильных ряд

Меж цветников ютится,

Там казаки сном вечным спят,

Защитники станицы.

Не опоздай, когда впотьмах

Бредёт коровье стадо,

И шествуй с удочкой в руках

По росам сквозь левады.

Усядься тихо в камышок,

Жди – счастье улыбнётся!

Гляди, как дрогнет поплавок

И как весь мир проснётся!

Как утро в зеркале воды

Умоет свой румянец,

Как рой стрекоз на все лады

Затеет первый танец.

ДОН

Казачий прославленный Дон!

Он все оправдал ожиданья:

Привольный, особенный он,

Как  в песнях, стихах и сказаньях.

Сквозь дали просторов и лет

Он воды несёт величаво.

Он прошлым своим из легенд

На это стяжал себе право.

Он вправду спокоен и тих,

Себя не волнует волною.

Он хочет, лаская обрыв,

Весь берег объять тишиною.

И, чудится, в тихой воде

Застыли мгновенья и годы,

И дышит во всем и везде

Поэзия мудрой природы.

Не ею ль во всём далеке

Овеяны ивы, осины,

Что кудрями сбились к реке

И замерли, как на картине?

Обнялись и вечно глядят

На зыби своих отражений

И тихий свой Дон сторожат,

От жарких степных дуновений.

Лишь лай одиноких собак

Доходит из сёл на закате

Да рыбы не стихнут никак

На светлом речном перекате.

Ничто не промолвит кругом,

Что речка в своем долговечье

Смывала и кровь с берегов,

И слушала стон человечий.

То голубь воркует ночной,

То грустная иволга свистнет,

Что есть еще тишь и покой

В земной растревоженной жизни.

РЕКА МЕДВЕДИЦА

Каким лучом не светятся

Глубины разных вод,

К родной своей Медведице

Стремлюсь я каждый год.

Какое чисто русское

Названье ей дано!

Как старых гуслей музыка

Уходит в быль оно.

Знать, были в дни былинные

Здесь дикие края,

Где тропы лишь звериные

В чащобах без жилья.

Был трудным и прерывистым

Путь речки сквозь века.

Недаром так извилисты

У речки берега.

Горят песчаным золотом

Излучины реки,

Храня в холмах и в омутах

Людские тайники.

Здесь, может в ночи росные

На ясный свет звезды

Русалка с чудо – косами

Всплывает из воды.

Война боями смертными

Шагала здесь к реке

С победами и бедами

На сабельном клинке.

Здесь воины в миг отдыха

В горячке грозных дней

Поили после подвигов

Измученных коней.

Здесь казаки окрестные

Стояли неспроста

В охране всем известного

Железного моста.

Сквозь струйки вод хрустальные

Я вижу, как  в окно,

Мальковых стай мерцание

И девственное дно.

Река мелеет с возрастом,

Но, резвости полна,

Спешит легко и попросту

Излить себя до дна.

И к ней слегка в волнении,

Я – у тревог в плену

И, погрузясь в течение,

Всё мерю глубину.

* * *

Когда гляжу на чуб казачий,

Всегда хочу, и петь, и пить.

Хочу всегда. А это значит,

Мне  с казаками любо быть.

Всегда я помню их застолья

Под крышей изб и во дворе.

Везде разгул, везде приволье –

И в тесноте, и на жаре.

В углу поставлен ящик водки,

А на столе, а на столе –

Ирьян, картошка, хвост селёдки,

Моченый тёрн и черный хлеб.

Пей водку, да стаканом полным,

Закинув очи в синеву.

Осушишь весь, закусишь тёрном

И вмиг узришь саму Москву!

Присесть к еде минуты нету

И нету тяги к ней ни в ком.

Сосни скорее сигарету

И в песнь скорей лети орлом.

В неё уходят все со страстью,

Желанней, чем в хмельной стакан.

Она для них – любовь и счастье,

Услада, гордость, талисман.

И казаки, взяв в песне ноты,

Умеют в ней всю ночь парить,

Поют до вздутья вен, до пота,

Чтоб отрезветь и снова пить.

Июль 1998 г.