ЕСЕНИН

Он в искусстве шёл своей дорогой,

Рвался ввысь и уходил на дно,

И ему на службу ставил много:

И талант, и женщин, и вино.

Он в природе подглядел – подслушал

То, что ей Всевышний лишь даёт.

Он стихами дал природе душу,

И она в них плачет и поёт.

И колодец с журавлем ленивым,

И просёлок за плетнём глухим –

Всё по-русски стало вдруг красивым

И по-русски милым и своим.

Но вся жизнь под дымкой грусти никнет,

Будто жизнь лишь в юности красна,

И за наши шутки и улыбки

Мы печалью платим ей сполна.

И поэт, за Русь свой дух измучив,

Отошёл в покой её земли,

Словно знал, что грозовые тучи

Беспросветно Русь заволокли.

ЕСЕНИНУ

Стих слагал ты для родной природы,

Подарил ей новый звук и цвет,

А тоскливой песней про свободу

Ты зажег в нас не сказанный свет.

Жизнь ты жил то в ласках, то в мученьях,

И погиб ты от укусов зла,

Но твой голос выплыл из забвенья,

И душа из праха ожила.

Мы тебя всего уж воскресили:

Грусть улыбки и хмельную бредь.

Ты родился дважды для России,

Чтоб уж никогда не умереть!

Будешь слушать, как звучит в долине

Песнь берёз и колокольный звон,

Будешь слушать клёкот журавлиный

И мечтою плыть за горизонт.

И взлетает песнь твоя простая,

Чтоб нам сердце нежить и терзать.

С нею долго будет Русь святая

У забора плакать и плясать.

О НЕКРАСОВЕ

Было трудно ему после Пушкина

Водружать на Парнасе свой флаг,

Но не сник и не стал он послушником

Ни в борьбе, ни в любви, ни в стихах.

Под насмешки элиты прославленных,

Отвергавших «малёванный хлам»,

Шёл он, чистым искусством оставленный,

К новым образам, к новым стихам.

Он нашёл их сквозь жалких чиновников,

Под скорлупкой домишек простых,

На привале бродячих бездомников

И в избе мужиков крепостных.

Он подслушал их ритмы напевные

В песнях странников и ямщиков,

В перепевах меж нивами хлебными,

В причитаньях солдаток и вдов.

Минул век. Та ж природа могучая,

Так же зол воевода мороз,

Так же шепчутся ивы плакучие,

Что вовек им не выплакать слёз.

Но когда бы поэт сказкой чудною

Вдруг явился б, исполненный сил,

Он бы выдохнул истину нудную,

Что невесело жить на Руси.

Никакие зигзаги истории

Так и не дали счастью расцвесть,

И уездов, и сёл Терпигоревых

На Руси и сегодня не счесть.

Пел поэт, что Россия лаптёжная

Цепи рабства собьёт топором,

И за жизнь подневольную, тошною

Сам Господь ниспошлёт ей добро.

Ошибался поэт, как все смертные,

Но великая боль за народ

И порывы святые и светлые

Будут звать нас вперёд и вперёд.

Будут песни его, как народные,

В душу радость и слёзы вливать,

Будут думы его благородные

Про грядущее сны напевать.

ЛЕРМОНТОВ

В нём с детских лет созрела сила

В мир посылать плоды ума,

Как волшебством её дарила

Природа мудрая сама.

Его стихи – не хмель пирушек

И не слащавый мадригал.

Его поэзия – не Пушкин,

В ней – свой характер, свой накал.

Его трагическая проза

С его поэзией – не врозь.

Она, как ароматом роза,

Прошла поэзией насквозь.

Терпел он боли от наветов

И болью любви был томим,

Но и в победах он, и в бедах

Всегда бывал неукротим.

Его судьба щедра на пытки,

Не берегла его совсем,

Он, миру дав сокровищ слитки,

Ушел из жизни в двадцать семь.

К портрету Н. Ярошенко

«Актриса Стрепетова»

(П.А. Стрепетова –

популярная актриса России в конце XIX века)

Театру она, жили слухи,

Не обучалась совсем.

Азы театральной науки

Она постигала со сцен.

В ней нету парадности строгой.

Есть даже какой-то изъян,

Но гений актрисы от Бога

Самой ей природою дан.

Могла она с искренней болью

Всю правду со сцены нести

Про горькую женскую долю

В глухой беспросветной Руси.

Травили актрису чинуши,

Тщеславцы, актёрская знать.

Она ж их умела не слушать

И правде не изменять.

Стоит она перед нами

С тревожной печалью лица,

Готовая мерить трудами

Тернистый свой путь до конца.

* * *           

Как испугались люди Бога

За атеизм своих идей,

Что души вел другой дорогой

К познанью тайн Вселенной всей.

Чиновный мир высокой власти,

Чтоб в срок покаяться в грехах,

Разжёг в народе дух и страсти,

Чтоб жизнь вдохнуть в церковный прах.

И потекли потоки злата

И покаяний неспроста,

Все были счастливы и рады

Добыть прощение Христа.

И вот уж церкви и соборы

Растут повсюду, как грибы,

Под хор воскресных разговоров

О зле и милости судьбы.

12 января 2012 года.