ЖИВОПИСЕЦ

ИВАН НИКИТИН

(1685 – 1742 г.г.) – придворный живописец Петра I,

Достигший высокого уровня мастерства.

Он был художником на славу.

Он кистью трепетной своей

Завоевал святое право

Изображать самих царей.

И первым из таких монархов

Был Петр I, русский царь.

Он предстает с картины ярко

Как наш великий государь.

Царь государства и царь кисти

Сдружились в жизни меж собой,

Встречаясь то в пределах близких,

То – при поездках в край чужой.

И все, служа царю как другу,

Художник, как нельзя скорей,

Изобразил его подругу

И двух любимых дочерей.

Когда же Пётр угас в мученьях,

К царю огнём тоски горя,

Создал искусно русский гений

Портрет усопшего царя.

* * *

Россия терпела немало

От богохульства в словах,

А от разгулов вандалов

Все храмы рассыпались в прах.

Среди деревень – деревушек,

Что стелятся мхом по стране,

Не видно церквей и церквушек,

Что были в седой старине.

Нет храма, и домиков груды

Остались совсем без лица.

Глядятся и грустно, и худо,

От лет ожидая конца.

А там, где уж выросли храмы,

Там дух возрождается наш,

Там будто вставляется в раму

Наш славный российский пейзаж.

Там храмы дарят свои звоны,

Крестом, осеняя село,

И избы – все в блеске оконном,

И людям на сердце светло.

* * *       

Мы когда-то все нормы отвергли,

Просвещенье, толкая вперёд,

Отделили мы школу от церкви

И помчались вперёд и вперёд…

Мы не вынесли бешеной гонки

И с разлёта свалились в кювет.

Мы сломались позорно и громко,

Что имели, того уже нет.

Пионерский костёр затоптали,

И в зените убит комсомол.

Так какое ж светило морали

Мы теперь возведём на престол?

Погляди на все стороны мира

В тишине и в явлении грёз

И, закончив свой поиск кумира,

Ты уведешь: есть только Христос.

Нужно к прожитой жизни вернуться

И войти в отреченье за грех,

В лоно церкви опять окунуться

Непростым испытаньем для всех.

Лишь она возродит, словно новость,

В наших отпрысках праведный дух,

Послушанье, незлобивость, совесть

И не даст им отбиться от рук.

АНДРЕЙ РУБЛЁВ

(А. Рублёв. 1360-1430 г.г.)

В 1960 г. – всемирное празднование

600-летнего юбилея Рублёва по решению

 ЮНЕСКО,

 в 1988 г. – причислен к лику святых).

Д ела давно минувших дней,

Руси старинное начало.

В ней жил тогда Рублёв Андрей,

Что для Руси творил немало.

Он с юных лет трудиться стал

В кругу художников церковных,

Секреты их трудов познал

И стал умельцем, безусловно.

Но больше всех всего познал

В общенье с Греком Феофаном.

Он с ним немало расписал

Монастырей, церквей и храмов.

Ему уже за шестьдесят,

Но доверяют лишь ему

Икону «Троица» писать

Как оду сердцу и уму.

В иконе мастер всем на счастье

Провозглашает вновь и вновь

Идеи мира и согласья,

Добро и вечную любовь.

П. М. Третьяков

С одной стороны – предприниматель,

Стяжатель, богач и купец,

С другой стороны – созидатель

И за искусство борец.

Влюбившись в картины России,

Создал он домашний музей.

А вскоре скупает другие,

Ища их для Родины всей.

Чтоб выполнить план свой чудесный,

Забыл он про роскошь и шик.

Долой рестораны и песни,

Не нужен без спешки ямщик.

Художникам с деньгами малыми

Всегда он помочь был готов.

А, тратя свои гонорары,

Не забывал и про вдов.

И, устав от нелёгких трудов,

Сняв с себя собирателя чин,

Вдруг Москве преподнёс Третьяков

В дар две тысячи лучших картин.

И. И. Левитан

Левитан – не простое явленье.

Пылал в нём невиданный жар.

Творил он «пейзажи настроения»,

А это – особенный дар.

Как глянешь спеша на картину,

Сначала как будто пустяк,

Но тонешь в нее инстинктивно

И не уходишь никак.

Вот – зима, вот – весенний наряд,

Вот – природа в плену увяданья.

То вдруг светлые рощи манят,

То – село без дорог и названья.

Глянь в заросший пруд Левитана,

Будто рыбок подслушаешь плеск,

И какую-то трель  непрестанно

Нам поет левитановский лес.

Жить бы век тому душ властелину,

Когда в жизни – успехи одни.

Но предчувствие близкой кончины

Омрачало художнику дни.

И такое души омраченье

Вскоре жизнь у него отняло,

Но в искусстве высот достиженье

На бессмертие право дала.

ЦЕРКОВНАЯ МУЗЫКА

Уж издавна музыкой чудной

Для церкви приносится дар.

И к ней в этом мире подлунном

И млад, приникает, и стар.

Лишь ум музыкантов великих

Постигнул ту высь и размах,

В которых общаются лики

Тех сущностей, что в небесах.

Плывут переливы мелодий

За купол в бездонность небес

И душу незримо уводят

В неведомый мир из чудес.

Поют голоса человечьи

Прекрасней свирелей и струн

О самом высоком и вечном,

Что дух покоряет и ум.

Вот тенор восходит к высотам,

Торжественно вторят басы,

Слабеют на сердце тошноты,

И краше земные часы.

Вдруг, если хула и разруха

Сумеют все храмы сгубить,

То церковь продолжится в звуках,

А звуки её не убить.

12 января 2012 г.